Вечеринка стрекозы
Я устрою вечеринку стрекозы,
потому что… а не знаю почему,
интуиция колдует по всему,
игнорируя причины и азы.
Никого не позову – окно и свет,
незнакомые, наверно, налетят
на ситар и таблу, блюда наугад,
на компанию, а может тет-а-тет.
От лилово-слюдяного ветерок,
мимолётное нечаянное ах
и улыбка на неведомых губах
в лунном свете пары звончатых серёг.
В колее и келье слышится: впусти…
По рутинному – оттенок бирюзы,
по насиженному – промельк стрекозы,
и трепещет небывалое в горсти.
Зелёное чаепитие
Я лила родниковую воду,
напевала беспечно про осень
и не знала, не ведала броду
в золотом своём простоволосье,
в сарафанности синего ситца,
будоражности пульсов и бесов –
несмышлёная жаркая птица
на опушке недетского леса.
Лишь вода закипала предвестьем –
я смородину-мяту бросала,
земляничный румянец невесты
колыхал тихий омут бокала.
Мёд янтарно струился из ложки
на плавучую дольку лимона,
смаковала преснушку по крошке
на крыльце над романом Голонов.
Замерев, ожидала десерта,
и дыханье смятенное молкло:
он пройдёт, полосуя по сердцу
серым взглядом под встрёпанной чёлкой.
Эскиз
Между нами витая свеча – золотой лоскуток огонька.
Я приехал к тебе сгоряча – и ещё виртуален слегка.
Двух дыханий смятенное ах, заполошно колеблется свет
и дрожит на неловких губах непривычный без клавиш “привет”.
У тебя оглушительно мил незаметный с экрана пушок
а я думал –до этого жи́л, непутёвый скиталец меж строк!
Монитор – никчемушный заслон, вот он я – у тебя на виду,
отворён, в пух и прах обнажён, до тебя до реальной иду.
Ты глядишь, завиток теребя – и плывёт из-под ног ламинат,
я хватаюсь – вернуться в себя – за похожий на клумбу салат.
Что там – курица, сыр, ананас ? И перчинки уместны вполне!
Бью крылом, будто юный Пегас, а в бокалах звенит Шардоне.
Губы, пульсы, дурманный огонь, в полумраке колдует амбьент –
потанцуем? На спину ладонь – обоюдный чарующий плен.
Ты черёмухой пахнешь, дышу и щекой – в белокурую прядь.
Светло-белый пожизненный шум, знаю, будет отныне держать.
Отложу карандаш, закурю. Рисовал, а хочу во плоти…
У окна подмигну фонарю: днём с огнём где такую найти?
Свет души
По кленовому золоту – шёпотом след.
Тает свет фонарей ожерельем в тумане.
Люди схожи-пригрезилось мне-с фонарями,
Каждый носит в душе свой особенный свет.
Свет души – от какой ты зажжёшься свечи?
От страницы, мелодии, слова ли, взгляда?
Свет души… так уместен среди листопада:
Обогреть. Осветить. Освятить. Залечить.
Оттого, что хранится в глубинах меня,
Излучаюсь для вас удивительным светом.
Этим светом когда-то была я согрета,
Теми, кто для меня не жалели огня.
Миллениты
Тесно во мраке незримого трюма:
мышкиным промельком юркие блики –
фотки, аккаунты, баннеры, ники,
векторы, пиксели, клики и клики…
Мне бы подумать…
От неделимого малая долька,
висну во чреве глобальной лавины,
вижу фасеточно, тикаю миной,
скоро созрею. До фазы кретина.
Выплыть бы только!
На лезвии
Целуя вскользь белёсый лёд,
металл поёт.
За перезвонами конька –
крыло-рука,
одним расплывчатым мазком
там, за бортом –
статичный мир, а я лечу
сродни лучу,
покоем вяжущую сеть
преодолеть,
идти на старт, вершить обряд –
подняться над…
Люди – люди
Люди – люди, совсем не ангелы,
Жизнь кромсает, бросает в бой,
Одурманивает приманками,
Лбами сталкивает порой.
Если
Снова пудрим рты ледяной пургой
выше крыши.
Если честен ты, почему другой
ложью дышит?
На пути к себе
На пути к себе, я как в колее:
Ничего важней, остальное – дым.
В личной скорлупе – инобытие,
Свечи алтарей, ритмы лет и зим.
Отдельно
Давай разделим нас на половины –
по моде, отрывая и дробя?
Оранжевый уйдёт от апельсина,
от леса – шум, от клина – журавлиный,
налево – свежесть, вправо – осетрина.
Давай нельзя отделим от себя !
Такие защитники
Синева растворяет ясная
Заморочки зимы и фобии.
Ах, какие мы с вами разные,
непохожие, и особые!
По весне – видно, свыше отмечено,
Ты себя ощущаешь рыцарем,
Ты готов её видеть Женщиной,
И испить, а не просто напиться ей.
Нечего сказать
А что тут скажешь?
Нет охочих слушать,
не то что слышать…
вероятно, уши
мутировали в некие виньетки,
для антуража. Голова без них – не то.
На шестой день
Какой он новый… Не было – и вот
уже пять дней живёт
из-за стекла тугим казался свитком –
посланием – поди его, прочти,
явился во плоти –
сказали – вот тебе поток – плыви-ка.
Прорастёт
Так устроено в мире: мы платим за всё,
получаем сполна в отведённые сроки:
если сеяли ветер – буран прорастёт.
Мы хотим, не хотим – получаем уроки.
Бабушка
Богатство лет давно приняв как данность,
Она пошутит: «Антиквариат!»
Мол, я борозд не портила зазря,
И есть ещё в пороховницах пряность.
По выходным запотчует внучат,
таблетку принимая втихаря,
и в зеркале со вздохом встретит взгляд
до лунности седого декабря.