Тесно во мраке незримого трюма:
мышкиным промельком юркие блики –
фотки, аккаунты, баннеры, ники,
векторы, пиксели, клики и клики…
Мне бы подумать…
От неделимого малая долька,
висну во чреве глобальной лавины,
вижу фасеточно, тикаю миной,
скоро созрею. До фазы кретина.
Выплыть бы только!
Целуя вскользь белёсый лёд,
металл поёт.
За перезвонами конька –
крыло-рука,
одним расплывчатым мазком
там, за бортом –
статичный мир, а я лечу
сродни лучу,
покоем вяжущую сеть
преодолеть,
идти на старт, вершить обряд –
подняться над…
Люди – люди, совсем не ангелы,
Жизнь кромсает, бросает в бой,
Одурманивает приманками,
Лбами сталкивает порой.
Как нам хочется быть услышанными!
Мы взываем стихами и прозой,
И бываем до боли искренними
В наших исповедях. Передозы.
Снова пудрим рты ледяной пургой
выше крыши.
Если честен ты, почему другой
ложью дышит?
Алое жаркое
Алой улыбкой цвела моя нежность,
Рдели пурпуром губы твои…
Мы начинали легко и небрежно,
Не ожидая пожара любви.
На пути к себе, я как в колее:
Ничего важней, остальное – дым.
В личной скорлупе – инобытие,
Свечи алтарей, ритмы лет и зим.
Давай разделим нас на половины –
по моде, отрывая и дробя?
Оранжевый уйдёт от апельсина,
от леса – шум, от клина – журавлиный,
налево – свежесть, вправо – осетрина.
Давай нельзя отделим от себя !
Я жалею, когда… день кончается,
Я жалею, когда… том прочитанный.
Я жалею терять, если нравится,
Я жалею не знать, если скрытое.
Но когда закат – недалёк рассвет,
Непрочитанное бесценнее.
От “прощай” не так далеко “привет”,
и от скрытого – откровение.
всего и всех
так много,
так всегда…
дорога так бесконечна,
извечна череда
дерев и вех,
людей – им несть числа…
то жатва, то посев
то угли, то зола…
порядок!
куда мне с малостью моей –
белёсых прядок
шалость,
пружины строк
наивны,
повадка лететь на свет…
но я артачусь,
я – звено порядка,
я значу
не менее планет
и без меня
сансары нет
Я бездумно бросалась в пропасть,
Наступала на грабли вновь.
По опасным гуляла тропам,
И колени сбивала в кровь.
Я жила вопреки и слепо,
Замки строила на песке,
Безрассудно была нелепой,
Беспробудно была в тоске.
Синяков давно не считала
От ударов несбыточных снов.
На руках, как дитя, качала
Загипсованную любовь.
Миражам доверяла с рвением..
Из иллюзий построила мир.
Отвечала на боль терпением,
Если он по больному бил.
Неразумно, неправильно, глупо...
Может быть... И увы. Ну и что?
Шишки можно назвать наукой,
А невзгоды назвать – шапито.
И любить – вопреки, и верить:
Есть развязка у бед и пут,
И откроются нужные двери.
Синяки? Синяки пройдут.
Синева растворяет ясная
Заморочки зимы и фобии.
Ах, какие мы с вами разные,
непохожие, и особые!
По весне – видно, свыше отмечено,
Ты себя ощущаешь рыцарем,
Ты готов её видеть Женщиной,
И испить, а не просто напиться ей.
На солнечном коврике греется кошка,
Зажмурилась, светится каждой шерстинкой.
Упавшая в танце жемчужная брошка –
Вчерашнего танго подтаявшей льдинкой…
А что тут скажешь?
Нет охочих слушать,
не то что слышать…
вероятно, уши
мутировали в некие виньетки,
для антуража. Голова без них – не то.
Свежие комментарии