Заслон

“Сампор, любый, как расстаться мне с тобой!
Как слезами путь-дорожку не размыть,
мочи-силушки твоей не умалить,
провожаючи тебя на правый бой?

А прими ты мой напутный оберег –
альбу-лебедь, что литого серебра.
Будет к ратнику судьбинушка добра,
не пронзит стрелой да не схоронит в снег”.

Сто солёных поцелуев и поклон
Был защитнику-надёже от жены –
молодой мордовки синеокой Цны.
Брызнул искрами намоленный заслон.

И когда на Диком поле поутру
от раскосого нукера смерть-стрела
не вонзилась, лишь черкнув по серебру,
альба-лебедь, видно, горе отвела.

Только ранен и пленён, не кончил век
витязь, мороком да золотом влеком,
дал добро татарам стать проводником…
И подёрнулся туманом оберег.

Затопило Цну кручиной вековой,
слёзной долей до скончания времён,
и пролёг в лесу от ворога заслон –
растворилась, обернулась Цна рекой.

С тяжким золотом и бременем вины
прибыл муж. Как наважденье злого сна –
паутинная навстречу тишина.
А у леса – речка с голосом жены.

В травы канули коварные дары.
Берега у речки больно зелены…
Искупал-купался Сампор в водах Цны,
и никто его не видел с той поры…

… Где ручей впадает в Цну – зелёный склон,
смотрят в небо синеокие цветы.
Здесь предание заветом чистоты
нам оставило невидимый заслон.

Говорят, когда велик на сердце гнёт,
и потерян счёт сомнениям в груди –
ты один на это место приходи
и увидишь – альба-лебедь приплывёт.