Натура

Памяти Михаила Корчагина

Глазам не верю – вот наш сад! Дошёл.
Хмелею – белорозовая радость.
Я и забыл как это хорошо,
когда идти-шагать уже не надо.

Хлопочет мать, от радости светла,
племяш-пацан, сестра – совсем невеста.
Как пахнет мёдом старая ветла,
как сыто дышит на подходе тесто!

Сестра поёт, капусту крошит в щи…
И не вздохнуть – так люто сердце сжало:
у матушки прибавилось морщин,
у самого от ног одна осталась…

Зато живой! А ну-ка, слей, племяш,
живой воды из нашего колодца!
Глядишь, отпустит фронтовой блиндаж –
вздохнётся, заживётся и споётся.

Смывай, вода, мой яростный оскал,
с которым убивал четыре года,
и пламя злости, что стучит в висках.
Смывай, вода, не та у нас порода!

Помочь, сестра? Давай топор сюда!
Чего? Забить бы курицу? Ну, это…
Нет, не могу. Какая ж ерунда,
она живая, так её разэтак!

Ходил в атаку, рвал хребет врагу,
на мины, на штыки, на амбразуру.
А тут, звиняйте, бабы, не могу.
Что сделаешь, такая вот натура.