Вот он я, глядите, я!
Слышите, шуткую?
Суесловия струя
плещет не впустую.
Языком остёр и лют,
я не сер, что ценно.
У меня по жизни зуд
мниться суперменом
у приплюснутой толпы,
выпуклиться круто.
Если многие тупы,
верхним быть кому-то.
Плоскость – плебс, тут я – бугор,
по уму боярин,
я витийствую без шор –
тем и популярен.
Но нередко в тишине
жутко до икоты:
изнутри сквозит во мне
серенькое что-то.
проснуться ранней ранью
и перетечь с постели
в извивы полусвета,
сплетений ини-яни
и бархатной пастели
дарёного букета…
и с высоты наива
нырнуть в цветок тюльпана
в мирок его лиловый,
тонуть в настое… живы
и аромате… праны
и не означить словом
Целый час сидит Маришка,
на картинку смотрит в книжке,
где какой-то рыжий мальчик
отдаёт подруге мячик.
Там и буквы тоже есть,
но Маришке не прочесть.
И решила спеть она
буквы вместе, тянет: НААА!
Надо маме рассказать:
научилась я читать!
Он плеснул из-под синих ресниц
жаром,
мир поплыл по широкой дуге –
нега…
акварельно кружились во мге
чары,
колобродило, рушилось ниц
эго.
Обернулась я тонкой струной-
осью,
словно ладил создатель хмельной
фугу.
Поворачивал синий винил
Космос,
и неслись вереницы светил
кругом.
Схожи радости и тяготы,
общий корень в глубине.
Одного мы поля ягоды,
хоть и разные вполне.
Я лежала и грустила, с грусти плавились мозги
Много было… Много сплыло… Встану! Пусть не с той ноги.
Поднялась, волчицы злее. Вдруг – под локтем голосок:
«От улыбки день светлее»…. Кролик, розовый дружок!
Верещал мне песню детства из пищалки в животе.
Да ведь это супер-средство при печали-маете!
Улыбнусь игрушке милой, постираю, наряжу.
Ну а ночью “было, сплыло” в ухо мягкое скажу…
Говорят, нейросеть научилась воссоздавать
образ человека по следам его активности в интернете
По следам, отголоскам, по крохам,
неизвестным лукаво маня,
безупречно – считают, не плохо –
вытворяешь вторую меня.
Зацепила ячейками-ртами,
накрутила трепещущий ком –
и возводишь каркас-оригами –
облик, пунктики, голос при том.
Вот и “я”. Вроде даже не ложь, но
вышней искрой тебе не владеть.
Неподдельно творить невозможно,
где царит ненасытная сеть.
Бывает лед сильней огня,
зима — порой длиннее лета,
бывает ночь длиннее дня
и тьма вдвойне сильнее света
И.Бродский
На одеяле тайский кот
клубком поверх твоей дремоты
мурчит, как будто вводит код
на сон до будущей субботы.
Мы выступали последним номером. Зрительный зал, наискосок пронизанный солнцем, был полон запахом сирени и весенней радостью. Как, наверно, тогда…
Зрители первых рядов утомлённо сияли, позванивали орденами и медалями и ярко алели подаренными гвоздиками. На задних рядах – белоснежно-капроновый разлив бантов школоты, похожий на цветущий вишенник.
В школе шёл концерт для ветеранов войны.
Снимаю с ёлки украшения,
Упрятываю до поры
Как артефакты просветления,
Улыбок наших отражения –
Шары, шары, шары, шары…
Упал под ноги новый путь ничком,
В коробке праздник задремал.
Идём по году в свете будничном
Мы в скучном отблеске зеркал.
А под бронёй костюма стильного –
Наивны и добры вполне,
Какими с ёлки отразили нас
Шары в уютной глубине.
Я часто зависала на Т9,
Додумывала смыслы и стремленья,
Во мне гремучей смесью Льва и Девы
Бродило, как вино, воображенье.
Ненанесённой боли опасаясь,
Боясь ненаступившего “а вдруг”,
Я бледным мелом страхов рисовала
Вокруг себя непроходимый круг.
А надо бы цветною акварелью
Нарисовать лучи от той черты!
Для изменений можно без падений.
И есть над каждой пропастью мосты.
Я на судьбу счастливую надеюсь,
Придумываю сказку на ходу.
А ну-ка, отключите мне Т9,
И без неё дорогу я найду.
Снежно-белый, нетронутый шагом твоим
В новогодие стелется путь.
Не беги, торопясь, ожиданьем томим,
Ты живи. Не спеши. Просто будь.
Будут стужи и ливни, зной и листопад,
Ветры будут и в спину и в грудь.
Не гадай наперед и не пяться назад,
Вот сейчас и вот здесь – просто будь.
Это больше внутри – непогод хоровод,
Ад сомнений, туманы и муть.
Снежно-белый, нетронутый стелется год,
Ты – снежинка его… Просто будь.
Разгляди, продыши, проживи каждый миг,
Пей по капле и радость и грусть.
Снежно-белою радугой стелется мир,
Мир – в тебе. Просто будь. Просто будь)
Хорошо, что метель, пусть!
Пастельно бело́ и больно не так –
Скрылся путь –
залило́
суровым сухим молоком,
мрак…
в горле ком,
не продохнуть…
Шаг… ещё шаг… Пусть!
Точка! Сонмище точек – их
сотнями здесь, таких, снежно-сухих.
Из них – стелется чистый лист – мили.
И свист – навылет.
Прочь!
Точки следов,
всю ночь –
от нежности тёплых пут.
Там, за спиной – не мне кров.
По снежности след, след,
наново шьёт строка
скорых апрелей свет,
а пока
пишет метель-кнут
белый этюд, грусть…
Пусть.
В каждом человеке – солнце, только дайте ему светить
Сократ
Затуманились глаза,
затаилась,
за туманной кисеёй – боль, кручина,
куража былого нет и помина,
еле можется, живётся, бескрыло.
Перемелется, мука после муки
подойдёт наутро новой опарой,
и светило, что внутри, златояро
отогреет сны, и думы, и руки.
Просто помни: естество – для полёта,
над завесой мрака – солнце в лазури –
для тебя.
Пустопорожние бури –
от болота.
И заводят в болото.